|
Не знать, кто такая - Лопаткина, теперь неприлично. Примерно так же, как не помнить дату отмены крепостного права. 1861-й. Пра-а-а-вильно. Ее фамилия о многом должна сказать нынче даже любому космонавту, у которого перед глазами одни ракеты, ракеты, ракеты... Она — девушка модная. Не в смысле стильности наряда, а в смысле того, что на нее специально "ходят".
Чтобы увидеть на сцене эту 24 -летнюю балерину из Мариинского театра, народ едет из Москвы в Петербург. Без вранья. Среднего возраста интересная дама, с которой я познакомилась в фойе Большого театра (мы коротали время перед ''''Лебединым озером», где главную партию исполняла Ульяна Лопаткина), так мне и заявила, что-де "сын мой этой девушкой необыкновенно увлечен и мотается в Питер на все ее выступления».
Да что там этот впечатлительный москвич! Лопаткину уже называют "живым гением уровня Плисецкой", "революционеркой" в балете. Ее наградили высшим балетным титулом «Божественная". А ведь она, можно сказать, еще только разбежалась, взлететь не успела. Что будет!..
Из всех знаменитостей, с которыми мне довелось иметь дело за десять лет работы в журналистике, она единственная позвонила мне сама, чтобы назначить время для интервью. Я собиралась ждать ее звонка до глубокой ночи, до упора, но даже не успела начать нервное кружение вокруг телефона, как вдруг он зазвонил. В половине первого ночи я услышала в трубке тихий голос с деликатными интонациями: «Извините, что беспокою Вас так поздно. Я только что вернулась после спектакля...» (Мне стало обидно за свою приземленность: лежу в постели, сытно поужинав и намазавшись кремом. А она только что танцевала "Баядерку".)... Давайте завтра в четыре. Я остановилась в "Савое". У нас будет один час".
С журналистами обычно не здороваются за руку. Зачем? Один раз встретились и больше, скорее всего, не увидишься. К тому же неизвестно, что о тебе напишет этот журналист. Ульяна же протянула руку первая, и пожать ее было приятно - горячая. Отыскала кипятильник, поставила греться воду в большой кружке, высыпала «каппучино» из пакетиков в чашки. "Вы неудачно сели, здесь дует из форточки, лучше сядьте в это кресло". И села на сквозняк сама.
В ее гостиничном номере жили розы, только розы. Свежие и засыхающие, головками вниз. На стеклянной полочке в ванной комнате - одинокая белая роза в бутылке из-под минералки. Именно такой, как этот цветок, я и представляла себе Ульяну Лопаткину — воздушной, одинокой и непременно в платье. Она оказалась выше меня ростом, одета в сливочного цвета водолазку, джинсовую рубашку и черные брюки. Но все равно такая... такая... В общем, рядом с такой женщиной даже умный мужчина обычно чувствует себя грубым мужланом. Впечатление производит неземное даже вне сцены. Наперекор этому, буквально на пальцах, она старалась объяснить мне, втолковать, что никаким особым талантом не одарена и Господом в лоб не поцелована. Не лукавила, я уверена. В самом деле так думает. И если бы я не видела ее на сцене сама, могла бы и поверить.
ELLE Я столько слышала о Вашем нетипичном для балерины росте и вот теперь убедилась сама. Сколько в Вас сантиметров?
У.Л. 175.
ELLE Танцевать из-за этого трудно?
УЛ. Одна моя знакомая, которая работала на морских судах, однажды сказала: «Конечно, Ульяне трудно делать всякие там вращения, у нее большая парусность». Мы очень смеялись, но это так. Если у человека такие длинные руки и ноги, представляете, какая центробежная сила его заносит, когда он вращается? Не знаю, насколько мне было бы легче при меньшем росте, но иногда я чувствую, что танцевать тяжеловато. Заносит руки не туда. Когда нужно держать ось вращения, очень трудно ее поймать, потому что шаг влево, шаг вправо — и упадешь. Это очень серьезно. Если бы не мой педагог Нинель Александровна Кургапкина, которая научила меня справляться со своим телом, я бы не смогла делать 32 фуэте и даже просто стоять на ногах так, как это требуется от балерины. Она с компьютерной точностью видит, как надо поднять руку, повернуть плечо и сочетать это со вскоком на ногу. Ведь зритель видит только конечный результат, а чего это стоит... По сути, я ведь обычный человек. У меня, конечно, разработаны ноги, потому что каждый день этим занимаешься. А как все это соединить и сделать красиво — очень непросто.
Конечно, Ульяна — обычный человек. Она просто танцует лучше всех. А так, и руки, и ноги у нее растут оттуда же, откуда у всех. Родилась она в городе-герое Керчи, купалась в море, с четырех лет мама стала водить ее по разным кружкам, чтобы обнаружить «хоть какие-нибудь способности».
У.Л. Мне повезло, у нас в Керчи организовали балетную студию. Я училась в музыкальной школе, а два раза в неделю меня возили на другой конец города заниматься балетом. Возвращались очень поздно, в 11 ночи, и я всегда спала в автобусе. А на следующий день — в школу. Потом наша преподавательница посоветовала поехать поступать в хореографическое училище. И меня приняли в Питерское с оценкой «условно» по всем моим данным. То есть с «тройками». Но перед этим я пробовала поступать и в Москве. Мы решили, что если сумею пройти хоть два тура, то есть надежда, и можно ехать в Ленинград. Так и получилось — до третьего тура не допустили.
ELLE Из-за роста?
У.Л. Нет, они сказали: «Девочка полновата». А роста я была среднего.
ELLE В свои далекие девять лет я тоже поступала в хореографическое. Нас запускали в класс по десяткам и велели прыгать. Я старалась делать это потише, но приняли девочку, которая рядом со мной громко стучала пятками. С тех пор я очень люблю балет, как несбывшуюся мечту. А у Вас какие воспоминания об этом кошмаре — вступительных экзаменах?
У.Л. Первый тур я «отпрыгала» благополучно, проверили шаг, подъем... Во втором, на медицинском осмотре, у меня нашли несколько изъянов для балета, но пропустили на третий тур. Снова проверяли гибкость, легкость, «гнучесть». В конце всем надо было танцевать полечку, по очереди. И это было самое сложное.
ELLE А Вы умели танцевать полечку?
У.Л. Да, я умела! И это меня спасло. Нужно было как-то особенно станцевать, запомниться, быть такой выразительной, чтобы тебя приняли. Не знаю, что еще нужно было сделать, но я приложила все свои силы. Я улыбалась очень сильно. Ужас! Ну, такой был стресс! Мне очень хотелось поступить.
ELLE А почему Вам так хотелось?
УЛ. Для меня это было такое романтическое приключение.
ELLE А в жюри заметили Ваш талант? Или они Вам тогда ничего не сказали?
УЛ. Ну какой в том возрасте может быть особый талант? Если только ты не гений, как Моцарт.
ELLE Но ведь Вас так и называют — «живой гений».
У.Л. Люди сами создают легенды.
ELLE Это должно быть очень сложно — в 24 года нести бремя такой славы. Ты взлетаешь на такую высокую вершину, а как же удержаться на ней?
У.Л. Да дело в том, что я-то не взлетаю. Это пресса сочиняет. Некоторые считают, что наступил кризис в балете, и то, что сейчас продвигают молодых балерин, кажется удивительным. Просто стечение обстоятельств. От того, что тобой восхищаются и хвалят, — не легче. Так повышается планка! Люди читают статьи, приходят на спектакль, и ты должна подтвердить все слова, которые о тебе сказали. Это тяжело. Ведь так же, как и у всех, у меня иногда что-то болит, и депрессии бывают.
ELLE Как Вы восстанавливаетесь?
У.Л. Рецепта никакого нет. Самое простое — это физический отдых, выспаться, погулять, почитать. Немного сбавить напряжение рабочего дня.
ELLE А витамины пьете?
У.Л. Да, они нужны обязательно. Очень большой расход эмоциональных и физических сил.
ELLE Какие-то специальные, балетные препараты?
УЛ. Нет, обычные.
ELLE А какой у Вас распорядок дня?
У.Л. Иногда очень трудно соблюдать режим, потому что поздно кончаются спектакли.
ELLE На ночь едите?
У.Л. Нет, после больших перегрузок не хочется. Поздно ложишься, а на другой день, бывает, как сегодня, нужно встать на урок, на репетицию. А заснуть после спектакля тяжело, все прокручиваешь в голове.
ELLE Валерьянку пьете?
У.Л. Иногда, чтобы заснуть.
ELLE А как питаетесь? Меня пугали, что всего по пол-яйца на завтрак, на большее не надейся.
У.Л. Питаюсь беспорядочно и, наверное, не так, как нужно балерине. А вообще просто нечасто ем мясо, вот и все. На завтрак легкая каша на воде, лучше всего овсянка, чай с бутербродом или мюсли, йогурт. Главное — не переедать, иначе будет очень тяжело двигаться.
ELLE Переедать — это что такое? Это сколько? Когда Вы сидите за столом с другими людьми, «небалетными», у них, конечно, порции побольше?
У.Л. Вообще я раньше очень много ела. И все удивлялись, как это я не поправляюсь. Но сейчас уже чувствую, что надо себя ограничивать и сохранять состояние легкости. Если насытился, сразу ощущаешь, что стали туже суставы. Не могу свободно дышать, подтянуться.
ELLE Вы выглядите безмерно уставшей. Через два дня спектакль, Вы успеете набраться сил?
У.Л. У меня сегодня уже генеральная репетиция.
ELLE Это то же самое, что спектакль?
У.Л. Это даже тяжелее. Это рабочий день. Настроение не такое приподнятое, на спектакль ведь настраиваешься как-то особенно. После чувствуешь себя опустошенной, как сегодня. Я ведь вчера танцевала в Большом, это ответственность огромная, она давит. И на следующий день — как выжатый лимон, ты ничего не чувствуешь, не видишь и не слышишь. Делаешь все механически.
ELLE Вы интересуетесь тем, что пишут о Вас в прессе, собираете ли вырезки?
У.Л. Собираю, но не сама лично. У меня нет на это ни времени, ни энтузиазма. То, что обо мне пишут, я стараюсь не читать, потому что рецензии ведь бывают и ругательные. А я не хочу расстраиваться. Мне нужно думать о том, как станцевать лучше. А огорчение так трудно побороть внутри. Поэтому я стараюсь читать статьи о себе после того, как все самое сложное позади.
ELLE А что Вас больше вдохновляет: острота ситуации, когда нужно завоевать нового зрителя, новую сцену, или Вам приятнее танцевать в родном театре?
УЛ. Меня не вдохновляет ситуация, когда что-то особенное происходит: особенный гость в зале, открытие гастролей... Я, наоборот, стараюсь абстрагироваться, потому что это мне мешает. Я стараюсь сосредоточиться на музыке, на движении. Знаете, на кого я особенно реагирую в зале?
ELLE На мужчин?
У.Л. Почему на мужчин? (смеется) Мне очень приятно, когда на спектакль приходят актеры, люди других творческих профессий. Вот как вчера, на моем спектакле были Табаков с женой, Любимов, Вознесенский, Белла Ахмадулина, Алла Демидова, Михаил Козаков... Хочется выразить через танец свои чувства, затронуть, заинтересовать, не оставить их равнодушными. Очень хотела попасть на репетицию, на спектакль к Табакову, но времени нет. Ни одного выходного.
ELLE А как на этих гастролях Вас приняли артисты Большого театра?
У.Л. Ко мне за кулисы приходили Лавровский, Семенова... Екатерина Максимова перед «Лебединым озером» подарила букет роз. Я была потрясена. Такие люди!
ELLE Для Вас одобрение коллег значит больше, чем признание зрителей?
УЛ. Нельзя это сравнивать. Любовь зрителей и уважение коллег — это разные вещи. Они и спектакль смотрят по-разному. Зрители просто наслаждаются, а профессионал никогда не может отвлечься, абстрагироваться от своих знаний, у него другой глаз.
ELLE Признайтесь, а поклонники Вас около служебного подъезда встречают?
У.Л. Как и каждого исполнителя. Когда выходишь из театра после спектакля, тебя ждут люди, чтобы поблагодарить.
ELLE А какие-то постоянные, которых Вы знаете? Или Вы стараетесь держаться от них на расстоянии?
УЛ. Есть и постоянные. Они большей частью и помогают собирать газетные вырезки.
ELLE А мужчины влюбляются?
УЛ. Ох! (Тяжело вздыхает.) Это такой вопрос... Я могу сказать, что те, кого я уже хорошо знаю, кто постоянно дарит мне цветы, ведут себя крайне деликатно. Есть, кстати, целая группа московских поклонников, с которыми я знакома. Однажды мы с друзьями возвращались из театра, а они уже направлялись на поезд. Темно, пустая улица, я выхожу из машины, вдруг кто-то догоняет и говорит: «Мы Вас поздравляем! Будем приезжать еще». Специально узнают дату моего спектакля, приезжают на один день, приходят за кулисы. Это очень приятно.
ELLE Вы ездите на машине?
УЛ. Театральная машина, после спектакля заказывается.
ELLE А так, вообще, как передвигаетесь?
У.Л. На трамвае, на такси. Сейчас совсем просто, живу в театральной гостинице, пешком в театр хожу. Это рядом.
ELLE Вам ведь дали квартиру трехкомнатную на Невском.
У.Л. Кто дал?
ELLE Театр, говорят.
УЛ. Хорошо было бы, да еще на Невском.
ELLE А на самом деле?
У.Л. На самом деле — это неправда. Я живу в театральной гостинице. Купила себе квартиру сама, при помощи родителей и друзей. Теперь делаю там затяжной ремонт, по мере поступления каких-то средств.
ELLE Вам приятно вить гнездо?
У.Л. Я не успеваю ничего ощутить. Иногда это даже как обуза. Потому что хочется сделать уютно, хочется вложить себя, вкус проявить, участвовать хочется! Но времени не хватает катастрофически. И ремонт помогает делать мама, специально приехала из Керчи.
ELLE Вы, наверное, отличаетесь от тех, кто вырос дома? Полжизни прожили в общаге?
У.Л. Восемь лет я жила в интернате Ленинградского хореографического училища. А последние годы в коммунальной квартире, которая называется театральным общежитием. С артистами театра, музыкантами из оркестра, вокалистами, балетными...
ELLE Так житъ тяжело?
У.Л. Тяжело мне было бы одной. С родителями тоже сложно, отвыкла. Привыкла к самостоятельности. Я живу в общежитии и этим обстоятельством очень довольна. По крайней мере не надо тратить время на дорогу до театра.
ELLE А после спектакля не хочется побыть одной?
УЛ. Не после спектакля, а во время подготовки.
ELLE А ванну принять — как?
У.Л. Никак. Там душ. Ванны нет.
ELLE И Вы уже привыкли к душу, и ванна Вам не очень нужна?
У.Л. Нужна, но ее же нет.
ELLE А где стоит Ваша «Божественная» статуэтка?
УЛ. Лежит в коробке, запакованная. Я ведь только что переехала из общежития в гостиницу. У нее очень красивый сундучок.
ELLE А в чем Вы любите ходить по дому?
У.Л. Я люблю спортивные костюмы из хлопка. Платья ношу редко. Нравится экстравагантный стиль. Я бы хотела составить свой гардероб из вещей простых, но оригинальных, но некогда.
ELLE А кто-нибудь из модельеров, как Плисецкую, Вас еще не выбрал в качестве модели? Рост подходящий.
УЛ. Среди модельеров у меня друзей пока нет.
ELLE Кто Ваши близкие друзья?
У.Л. У меня две близкие подруги из балетной среды — Анастасия Василец и Алена Бойцова. Вместе мы учились в Вагановском училище, и все восемь лет меня на выходные брали к себе родители Алены. Я до сих пор чувствую себя там, как дома. Много сделала для меня Ольга Семеновна Семенихина, бывшая оперная солистка нашего театра. К примеру, посоветовала мне собрать видеотеку моих спектаклей, чтобы я могла видеть свои ошибки... Есть добрые приятели других профессий, но с ними нет времени поддерживать отношения. Я так занята работой, что мы не ходим вместе с подругами ни на выставки, ни на спектакли, ни на концерты. Некогда даже просто специально встретиться.
ELLE А при такой насыщенной жизни Вам есть где познакомиться с мужчиной?
У.Л. В основном, конечно, знакомства происходят в профессиональной среде. Но я думаю, что если суждено, то познакомишься где угодно. Это ведь возможно в любом месте: в метро, на улице. Хотя я на улице стараюсь не знакомиться. У кого-то в гостях, может быть. Нельзя зацикливаться на мысли, что если ты не выходишь за пределы театра или большую часть времени находишься в кругу своих коллег, то не встретишь судьбу. Я не загадываю, каким он должен быть. Предоставляю свободу судьбе.
ELLE Вы ощущаете себя одиноким человеком?
У.Л. Нет, я очень люблю общаться. Но когда ответственный спектакль или после выступления, иногда нет сил даже разговаривать.
ELLE Хорошие отношения с партнером важны?
УЛ. Для меня да. Потому что основное количество партий — о любви. Это помогает.
ELLE А какие-то казусы с Вами на сцене уже случались?
УЛ. Самое пустяковое — это как я упала на выпускном в хореографическом. Делала вращение и не рассчитала баланс. Рухнула задом к зрителям.
ELLE Смеялись?
У.Л. Нет, ну что вы! Зрители в таких случаях вскрикивают всем залом: «Ах!» — и начинают бурно аплодировать артисту для поддержки. А это был выпускной спектакль, там было столько родителей, все переживали. Сложнее, когда что-то происходит во время настоящего спектакля. Однажды я сорвала ногу на сцене, это была «Баядерка», а впереди — самый серьезный акт. Мне ее заморозили. Было очень тяжело, страшно. Но откуда-то взялись силы, которых, как казалось, у меня нет. В такие моменты тебя охватывает паника, всю, целиком, весь организм. И когда такое случается, очень важно суметь ее погасить. Однажды у нас были гастроли в Рио-де-Жанейро, и в самый ответственный момент, когда мы вышли с Игорем Зеленским танцевать черное па-де-де в «Лебедином озере», в самом кульминационном месте зрители вдруг загудели, стали разговаривать и отвернулись от сцены всем залом. На последнем ярусе огромный софит вдруг начал вращаться, описывать круги и освещать весь зал. Как нам сказали позже, мог случиться сильный пожар. Но в тот момент мы продолжали танцевать. Игорь был в шоке, он у меня все время спрашивал: «Что происходит, что происходит?» Но я поняла, что, если что-то скажу, все рассыплется, мы оба расклеимся. Я стиснула зубы и продолжала танцевать. Ни для кого. Зрители на нас не смотрели. В конце концов этот кошмар все-таки прекратился, и про нас вспомнили.
ELLE Как Вы относитесь к тому, что говорят: «Надо вовремя уйти». Я, конечно, об этом спрашиваю не потому что считаю, Вам уже пора. А вообще. Когда нужно уйти балерине?
УЛ. Не знаю. У всех по-разному. По рассказам коллег, по собственным наблюдениям, я знаю, что это очень трудный момент в жизни танцовщика. Представьте себе, ведь каждый день ты приходишь в класс, тренируешься, думаешь над тем, как должно работать твое тело, идешь на репетицию, дома смотришь видеокассету, пытаешься наполнить себя какими-то впечатлениями, ассоциациями. И всю жизнь так. Все твои мысли направлены на это. Когда люди перестают танцевать, очень трудно заполнить этот вакуум. Была насыщенная жизнь, особая, которая забирает тебя всю полностью. Я не могу в театр сходить, не могу почитать сколько хочется, погулять, потому что все свои силы бросаешь на спектакль.
ELLE Получается, что вся жизнь — это балет. А стоит ли он того?
У.Л. Я думаю, стоит. Когда в моей жизни появится что-то другое, тогда я и буду сравнивать. А сейчас моя жизнь — вот это.
ELLE А дети? Некоторые женщины, увлекшись карьерой, не находят времени, чтобы создать семью, родить ребенка.
У.Л. Я хочу иметь семью и надеюсь иметь детей. Как это произойдет, сложно предположить сейчас. Это дело будущего. На данный момент моя жизнь такая — творчество и я.
ELLE И посторонних увлечений у человека, столь погруженного в свою профессию, конечно, нет?
У.Л. Есть большое желание их иметь. И когда случается отпуск, то люблю просто почитать или порисовать. Это абсолютно непрофессионально и не для показа, просто нравится. Кстати, на Западе многие артисты балета очень интенсивно занимаются своей профессией, потом все резко бросают и уходят в совершенно другую область.
ELLE В бизнес?
У.Л. Даже так. У нас это иначе, может быть, из-за характера русского человека. Наши если уж чем-то начинают заниматься, так до конца, трудно отлепиться. Там все немного проще.
ELLE Я точно знаю, что в области космоса мы больше не впереди планеты всей, а как у нас в этом плане с балетом?
УЛ. Я не скажу, что мы впереди, но у нас особенный балет. Он не похож ни на один другой западный. И неважно, впереди мы или позади. С точки зрения профессиональной — творческого рисунка какого-то — бывают неровности, шероховатости. Но наш танец свойственен только российским исполнителям.
ELLE А что в нем такого особенного?
У.Л. Душевное наполнение. Драматическое. Смысловое наполнение каждого движения. Вот говорят же, что русские танцуют душой. Это правда.
ELLE У нас как только появляется хороший танцор, так его сманивают за границу. И со спортсменами так же, и с другими талантливыми людьми. А Вас уже приглашали?
У.Л. Пока предложений нет. Хотя мне было бы интересно участвовать в каких-то отдельных постановках. Но покидать навсегда свой театр и свою страну я не хочу.
Журнал ELLE май 1998
Алла Волохина
|